Музей истории села Клочки - Село 1946

Случайное фото

[Фото музея]

Обратная связь

	Понедельник, 29.04.2024, 18:59
	Приветствую Вас Гость \| RSS
	Школьный краеведческий музей истории села Клочки
	Главная \| Регистрация \| Вход

Село 1946 - 1953г. (1/3)

     Окончилась победой советского народа Великая Отечественная война. Фронтовики вернулись домой, стали работать в колхозах, где они трудились до призыва в Советскую Армию. Многие из них стали работать на тракторах, комбайнах, на лошадях ездовыми, по уходу за общественным скотом. Значительно обновился руководящий состав села, колхоза.
    А.М. Завьялов, который руководил исполкомом сельского Совета, все годы войны, подал заявление об уходе с этой работы, в связи с немолодым уже возрастом и недостаточной грамотностью. Вместо него в сентябре 1946 года председателем исполкома был избран Анисимов Михаил Георгиевич, который работал в этой должности до 1948 года. В 1948 году на должность председателя исполкома был избран Пантелеев Иван Федорович, который работал до 1951 года. До этого он работал председателем колхоза «Знамя труда», после его ухода из колхоза председателем был избран Редькин Петр Григорьевич, которого сменил Тишков Андрей Дмитриевич.
    После ухода Пантелеева И.Ф. из с/совета председателем недолгое время работал Долгов Григорий Васильевич, до этого работавший председателем колхоза им.Шмидта, сменивший на этой работе Петрова Степана Тимофеевича, который ушел с этой работы по болезни.
    Председателем колхоза им. Энгельса до 1948 года работал Красиков Григорий Николаевич. Председателем колхоза «Победим» после войны работал: Федоткин Иван Иванович, Борисов Василий Иванович, Маришин Петр Иванович. Председателем колхоза «Большевик» после войны был Кондрашкин Иван Яковлевич, затем его сменил Юдаков Иван Трофимович, вернувшийся из рядов Армии по ранению и первоначально в течение одного-двух лет работавшего председателем Клочковского сельпо. Председателем колхоза «Известия» в послевоенное время работал Боронин Ефим Макарович, затем Дуньков Егор Иванович.
    Вторым по должности лицом в сельском Совете был секретарь сельсовета. После войны (при Завьялове) секретарем работал инвалид Отечественной войны Тришкин Василий Николаевич. При Анисимове М.Г. секретарем с/совета стала работать Сарычева Мария Михайловна- женщина грамотная, настойчивая и требовательная. Тришкин ушел работать в отделение промкомбината, которое было создано в Клочках, но практически не работало. В том же отделении в какой-то должности работал Козырев Иннокентий Романович, в дальнейшем секретарь сельского Совета в 50-60-е годы.
    В годы войны и в первые послевоенные годы большое значение придавалось сбору денежных средств. Для сбора средств по сельскохозяйственному налогу, по займам, страховым платежам при каждом с/совете была утверждена должность финансиста. Финагентом при сельском Совете в годы войны и до 50-х годов послевоенного времени работала эвакуированная из Ленинграда Любушкина Мария Тихоновна. Она с помощью парторганизации, актива села всегда выполняла установленные задания по сбору денежных средств, по налогу, по распространению госзаймом и денежно-вещевых лотерей, которые и в годы войны и в первые послевоенные годы вводились ежегодно.
    О счетоводах колхозов уже писалось ранее. В колхозе им. Шмидта работал Иванов Иван Федорович, в колхозе «Победим» - Загороднева Евдокия Петровна, им. Энгельса – Красикова Наталья Николаевна, в колхозе «Знамя труда» - Мысин Сергей Иванович, в колхозе «Большевик» - Шаволина Анна Николаевна, в колхозе Известия» - Сковородкин Павел Александрович. По-прежнему, как и в годы войны, ответственность за сбор денежных средств по госзаймам и денежных лотерей, в основном, ложится на их плечи.
    Работали по этим вопросам днем и ночью. Нужно было восстанавливать народное хозяйство, залечивать раны, нанесенные войной. Для этого нужны были средства – вот их и брали любой ценой. В колхоз и в сельсовет приезжали уполномоченные РК и Райисполкома, которые должны были контролировать действие руководителей колхозов, местного актива. Большинство уполномоченных были руководителями районных организаций и учреждений. Они на многие месяцы уезжали в колхозы, бросали свою основную работу, бросали её на заместителей, а сами «помогали» колхозам, хотя иной раз эта помощь была весьма проблематичной. Довольно часто нарастали конфликты между председателями колхозов и уполномоченными, и гасить их приходилось и райкому партии, и райисполкому, и сельсовету.
    Уполномоченные, по существу, дублировали работу хозяйственников, иной раз их деятельность приносила прямой ущерб. Например, ещё в годы войны уполномоченным от политотдела МТС в колхозе им. Шмидта был Рудаков Семен Андреевич, который во время полевых работ проживал на полевом стане тракторного отряда. Конечно, пища для колхозников была скудной, варили кулеш из пшена, так называемую затируху из муки простого помола, чай без сахара. Выручали колхозников коровы из личного подсобного хозяйства- рано утром повар бригады объезжал дома колхозников, работавших в поле и привозил по бутылке молока, ещё какую-либо снедь, приготовленную дома женой или матерью. Это служило дополнительным питанием к тому скудному пайку, который потреблялся работниками в поле. О масле, сахаре к чаю не было и речи. Чай заваривали листьями смородины, других растений, он получался душистым и ароматным. Хлеб был серый, да и того давали 250-300 граммов на обед, по 200 граммов на завтрак и ужин. Если после тяжелых работ не хватало, и вот тогда-то помогало привезенное из дома питание, в основном картошка в различных вариантах.
    Во время обеда Рудаков из своего саквояжа доставал свои продукты питания – белый хлеб, масло, сахар, колбасу и приступал к принятию пищи. Это на глазах тех людей, которые выращивали хлеб, в поте лица трудились на трудодни, т.е. за записанные палочки, на которые в конце года почти ничего не получали. Вовремя одной такой трапезы старый колхозник, один из первых коммунаров, Иван Агапович Фомичев, стал рассказывать о первых днях установления Советской власти на селе, о карателях-колчаковцах. Рудаков, смачно пережевывая колбасу с хлебом, чувствуя приятную тяжесть в желудке, небрежно бросил: «Это очень интересно!» В этот день хлеб на элеватор почему-то не доставили, и Фомичев И.А. у Рудакова попросил кусочек «ситного», как он говорил, хлеба. Рудаков ему отказал, ничего не дал. Он завернул аккуратно свои продукты в бумагу, положил обратно в саквояж, не забыв закрыть его.
    Вот такие были уполномоченные! Кстати, этот Рудаков вовсю стремился склонить к сожительству молодых красивых женщин, работающих в бригаде, а отвернувшимся от него всячески старался отомстить.
    Что же касается Фомичева И.А., то старые колхозники после этого случая смеялись над ним, говоря: «Ну, что, говоришь, все леса, луга и реки наши?», намекая ему на давнишнее выступление на митинге поле разгрома колчаковцев и восстановление Советской власти на селе в 1920 году, когда он, выступая на нем, произнес именно эту фразу.
    Вот к чему приводило не этичное, а попросту говоря - хамское поведение таких уполномоченных, как Рудаков.
    По сельскому Совету уполномоченным был начальник РО МГБ капитан, а в дальнейшем подполковник Александр Сергеевич Шароватов. Он, обладая, громким, стальным голосом, массивной фигурой, старался внушить страх окружающим. Он контролировал деятельность всех хозяйственников, уполномоченных и актива. Вызов к нему на беседу не предвещал ничего доброго. После вызова на такой ковер некоторые долго ходили в состоянии нервного расстройства. Всегда и во всем он старался подчеркнуть свою преданность делу партии, свою кристальную честность и бескорыстие. Однако это не помешало ему реквизировать и присвоить кожаное пальто, которое в качестве трофея привез из Германии фронтовик, Павел Семенович Щипов. Шароватов А.С. увидел его в этом пальто и отобрал его, сказав, что такие вещи к трофеям не подлежат. А через некоторое время все увидели это пальто, плотно сидящее на крепкой фигуре Шароватова. И закончил он довольно плачевно. Любовницей своей в райцентре Шароватов имел врача. Он договорился с ней о том, что та выпишет такое лекарство его больной жене, которое отправит ее в «мир иной». Что было и сделано. Шароватов женился на этой женщине-враче, был повышен в звании, в должности /стал работать в краевом управлении МГБ/. Но опять допустил какое-то беззаконие. Было проведено тщательное следствие. И тогда выплыли все неблаговидные дела Шароватова. Он был разжалован, удален из органов МГБ. В последний раз его видели работающим на какой-то железнодорожной станции весовщиком. В 50-х годах в газете «Алтайская правда» появилась заметка, подписанная Шароватовым А.С. В этой статье он писал, что долгое время работал в советских и партийных органах, а сейчас едет на работу в село. Это было время освоения целинных и залежных земель. Шароватов призывал других последовать его примеру.
    Эти два примера приведены здесь не для дискредитации системы уполномоченных, которая существовала в годы войны и в первые послевоенные годы. Система посылки уполномоченных сыграла определенную положительную роль в проведении политической, организационной и хозяйственной работе на селе, но были также и негативные стороны, о которых говорилось выше.
    За время войны техника в МГС поизносилась. Запасные части к тракторам поступали в очень малых размерах, большинство деталей при ремонте тракторов и комбайнов реставрировали. Ремонт проводился зимой в холодном и неуютном помещении: железная печка, которая стояла в гараже, давала очень мало тепла, поэтому разводили костер прямо в гараже. Поработав у трактора или комбайна, ремонтники отогревали руки прямо у костра.
    Рабочий день продолжался около 10 часов, с 8 часов утра и до 6 часов вечера; одежонка была ветхой, изношенной, и к концу смены люди так уставали и замерзали, что мечтали об отдыхе в теплых помещениях, как о манне небесной.
    Оставшие в живых трактористы и комбайнеры приходили с фронта и становились на свою прежнюю работу. Девушки, молодые женщины, работавшие в годы войны на технике, получили возможность работать на другой более легкой работе.
    В колхозе им. Шмидта бригадирами тракторного отряда вновь стали Семенов Ефим Васильевич и Самодуров Александр Герасимович, в колхозе «Знамя Труда» - Шилков Александр Трофимович, затем Сорокин Петр Иванович; в колхозе «Победим» - Щипов Яков Семенович, в колхозе им.Энгельса – Юдаков Иван Кузьмич, в «Большевике» - Кондрашкин Ефим Егорович, в «Известии» -                 Илларион Герасимович, а затем Клочков Николай Иванович. Изменился и состав механизаторов, больше стало мужчин.
    В колхозе им. Шмидта за руль трактора сели Бакушкин Семен Степанович, Кувалдин Сергей Иванович, Фомичев Александр Павлович. Продолжили работать после войны и трактора Карпова Александра Трофимовича, Сатюкова Александра Ивановича. В колхозе «Знамя Труда» стали работать на тракторах Попов Яков Иванович, Пашинин Иван Васильевич, Соболев Петр Васильевич, продолжала работать Тишкова /Зырянова/ Анна Дмитриевна. На уборке зерновых комбайнером трудилась Иванова Лидия Михайловна. В колхозе «Победим» помощником бригады тракторного отряда работал Рязанов Алексей Андреевич. Трактористами работали Соболев Дмитрий Васильевич, Сарычев Иван Яковлевич, Чугунцов Егор Яковлевич, Чекрыгин Виктор Дмитриевич, Салжанкин, Федоткин Григорий Иванович. По-прежнему работали Пшеничкина Мария Михайловна, Соболева Вера Васильевна, Фокина Александра Яковлевна, Юдакова Анна Васильевна, Уваркина Г.П.
    В колхозе им.Энгельса в период восстановления и развития народного хозяйства на тракторах работали: Зырянов Михаил Петрович, Буренков Илья Карпович, Буренкова Елизавета Карповна, /как и во время войны/, Шашков Андрей Денисович, Юдаков Николай Кузьмич, Измайлов Михаил Федорович, одно время работали Лосев Гавриил Иванович и Бакушкин Павел Петрович.
    В колхозе «Большевик» на тракторах работали: Коротков Семен Федорович, Федоткин Григорий Иванович, Петров Александр Егорович, Маранин Алексей Федорович. Продолжали работать и женщины, которые трудились на тракторах во время войны, - Воронкова Таисия Михайловна и Телялькова Ольга Николаевна.
    В колхозе «Известия» на тракторах работали: Коротков Григорий Федорович, Бураков Кузьма Никитич, Андреев Петр Михайлович, Баландин Василий Иванович, а также женщины – Садовикова Анна Петровна, Шашкова Клавдия, Коновалова Мария Алексеевна, Садовикова /Ямщикова/ Александра Петровна и Кондратьев Степан Петрович. Комбайнерами работали Гришков Иван Иванович, Чекрыгин Захар Яковлевич и некоторые другие по назначению директора МТС.
    Список механизаторов далеко неполный, некоторые, поработав год-другой, уезжали на новое местожительство, некоторые оставляли эту работу и переходили на другую.
    Техника в основном, как уже говорилось, была старой, изношенной. Только в 1947 году колхозы «Большевик», «Известие», им. Шмидта получили новые трактора «АТЗ-НАТИ», которые из города Барнаула пригнали трактористы Коротков Семен Федорович, Коротков Григорий Федорович, Уваркин Григорий Прохорович. Это были тракторы, которые выпускал наш Алтайский тракторный завод в г. Рубцовске.
    Изменился после войны и состав бригадиров полеводческих бригад. В колхозе им. Шмидта бригадирами стали работать Карпов Иван Корнеевич и Маришин Федор Степанович, в дальнейшем бригадиром работал Коротков Семен Федорович; в колхозе «Знамя Труда» - Макаров Сергей Харлампиевич и Логинов Павел Петрович. Одно время в 1946 году после демобилизации из Армии бригадиром работал Палачев Федор Семенович, но в дальнейшем он был избран председателем Клочковского сельпо, а бригадиром была утверждена Завьялова Александра Ивановна. Кладовщиком и зам. председателя работал Тишков Андрей Дмитриевич.
    В колхозе «Победим» бригадиром работала Ларионова /Юрьева/ Мария Павловна, член исполкома Клочковского сельского Совета, а также Свирин Федор Нестерович и Гриднев Федор Тимофеевич. Кладовщиком и зам. председателя работал Борисов Василий Иванович.
    В колхозе им. Энгельса бригадирами были Басихин Алексей Иванович и Стародубов Тимофей Петрович. Одно время кладовщиком и зам. председателя колхоза работал Козлов Сергей Трофимович.
    В колхозе «Большевик» бригадирами работали Попов Николай Трофимович, Бакушкин Павел Петрович, Лосев Гавриил Иванович. Кладовщиком и зам. председателя работал Гонцов Иван Карпович.
    В колхозе «Известия» бригадами руководили Попов Андрей Трофимович и Боронин Федор Макарович. Кладовщиком и зам. председателя колхоза работал Бакушкин Трофим Иванович.
    Вот те основные кадры руководителей, механизаторов всех шести колхозов в первое послевоенное время. Война кончилась, но необходимо было залечить раны, нанесенные войной. Жизнь была еще тяжелой. Колхозное производство, главное направление которого было получение зерна, находилось на низком уровне. Урожай 10-12 ц с га считалось уже высоким. Много земли пустовало, использовалась частично для пастбищ, естественных сенокосов. А много было просто заброшено, т.к. колхозы были не в состоянии имеющейся в МТС техникой и тягловой силой колхозов обработать её. Севообороты не были внедрены. Посевы проводились по старопахотным землям, культуры почти не менялись- отсюда земля истощалась и давала низкий урожай.
    В первые послевоенные годы на бороновании вспаханной земли использовали коров. Надевалась шорка на шею коровы, веревками к шорке привязывалась борона, один работающий за веревку, привязанную к рогам, вел корову, а другой подгонял её сзади. Коровы вырывались, убегали, их догоняли, вновь надевали шорку, и все повторялось снова. Это была не работа, а сплошная мука, как для людей, так и для коров.
    Зяби заготовлялось очень мало, поэтому сеяли в основном по весновспашке. Тракторы часто ломались, простаивали, нормальные сроки сева уходили, иной раз сеяли до 25 июня, применялся ручной посев, из-за нехватки заготовленной земли сеяли по стерне, а затем посев бороновали боронами, которые тянул за собой колесный трактор СТЗ или ХТЗ.
    Колхозное руководство, бригады тракторных отрядов, полеводческих бригад метались по своим закрепленным участкам, колхозники делали все, что могли, но качественно приготовить почву, вовремя провести посев не могли при всем старании и желании.
    По протоколам заседания исполкома за 1946 год известно, что посевная площадь на этот год составляла 3413 га, на 21 июня 1946 года посеяно 2268 га. А ведь посевные работы начинали, в крайнем случае, с 20 апреля. Более 1100 га не было посеяно, а сроки сева ушли. Принимались самые различные решения, главные из которых – бесперебойная, двухсменная работа тракторов, использование конной тяги, плугов. Но что делать, если трактора ломались, запчастей не хватало, они реставрировались, не проработав 2-3 смены, снова приходили в негодность. Трактористы согласны были работать по 16 часов в сутки, но техника подводила.
    На пахоте использовались конные плуги. Исполком сельсовета давал задания колхозам, сколько поставить конных плугов на вспашку. Из протокола заседания исполкома от 02.06.1946 года видно, что всего необходимо поставить 28 конных плугов, в т.ч.: по колхозу им. Шмидта – 5, «Победим» - 4, «Знамя Труда» - 6, им.Энгельса – 6, «Большевик» - 4, «Известия» - 2.
    Давалась и норма вспашки – не менее 0,8 га. На вспашке конными плугами в колхозе «Знамя Труда» работал Иост Егор Иванович, Овечкин Алексей Андреевич, Стародубов Виктор Никитович, Сторожев Петр Федорович и другие, т.е. те, которые стали юношами в годы войны.
    Вслед за севом наступал сенокос. Тракторы на сенокосе почти не использовались, косьба проводилась конными сенокосилками и вручную. Сеяных трав не было, а если и были, то в очень малом количестве. Естественных сенокосов на пустующих землях было вполне достаточно, чтобы заготовить сена на то немногочисленное количество крупного рогатого скота и овец. Но главным потребителем сена были лошади, коровам также во время стойлового периода подвозили сено, но в ограниченном количестве, в основном кормили соломой. С военного времени техника заготовка сена с первого военного года и до послевоенных лет оставалась неизменной. Конные косили, лобогрейки и косьба вручную. Было специальное решение исполкома, чтобы на косьбу вручную каждая бригада выставляла не менее 15 косцов, а сенокосилки и лобогрейки должны были работать не менее 20 часов в сутки; используя сменных лошадей, сменялись соответственно работающие колхозники.
    Но это решение не всегда проводилось в жизнь. Нехватка рабочих лошадей, поломка машин и, наконец, усталость людей от тяжелого физического труда, плохое питание – все это влияло на проведение сенокоса. Нормы выработки были высокими, /например, на косьбе вручную – от 0,4 до 0,6 га в зависимости от местности/ и не всегда выполнялись. Конечно, руководство колхозов делало все возможное, чтобы посытнее накормить работающих в поле, но возможности для этого были очень ограниченные. Хлеба не хватало. Размалывали семенной материал, который оставался от весеннего сева, но и его после завершения весеннего сева было предписано сдать. Иной раз председатель на свой страх и риск в укромном месте в амбарах оставлял 10-15 ц.
Зерна, за счет этого и кормили людей на полевых работах. Забой скота на общественное питание был категорически запрещен, виновные руководители строго наказывались, но на помощь приходил «вынужденный забой» - бык сломал ногу, овца заболела и т.д. За счет «вынужденного забоя», соответственно оформленного необходимыми документами, пища на полевых станах была более разнообразной и питательной. Кукурузу в то время не сеяли. Райисполком и сельсовет доводили до каждого колхоза план закладки силоса. На силос косили крапиву, лебеду, и т.д. и отчитывались о его закладке. Практически же никакого силоса не было заложено, а то, что складывали в силосные ямы, на корм скоту не гадилось, потому что сгнивало.
    Стогование сена проводилось вручную. Естественно, что это была очень тяжелая физическая работа. На стогование ставились наиболее крепкие мужчины. А стогоправ должен был так укладывать сено в стогу, чтобы его не промочили осенние дожди, и оно не загнило. Для этого требовались определенный опыт и сноровка.
    Во время сенокоса колхозникам разрешалось покосить сена для своего скота. Обычно на это давалось 2-3 дня, и многие за это время заготавливали сена для своей коровы, овцы, сгребали и ставили в копны. Вывозили его на подворье обычно зимой, т.к. летом транспорта не хватало. Сена для личного скота также не хватало на весь стойловый период, выручала солома, которую складывали в скирды во время уборки урожая. Привозили её на подворье тоже зимой.
    Вслед за сенокосом наступала уборка. Тракторы к этому времени были подремонтированы, комбайнеры подготовили к уборке комбайны «Сталинец» и «Коммунар». Уборка проходила в августе, сентябре октябре-месяце. Сначала убирали рожь, её сеяли на 40-70 гектарах. Потом уже в сентябре убирали яровые, зерновые – пшеницу, просо. Кроме комбайнов, на уборке работали жатки, лобогрейки, сноповязалки, но их было мало. После того, как жатками и лобогрейками пшеница или просо были скошены, женщины-вязальщицы связывали их в снопы, снопы ставили в суслоны, а из суслонов на бричках привозились на ток, где обмолачивались молотилкой БДО. После обмолота пшеница отрабатывалась на «Клейтоне» и «Ветрогоне», которые приводились в действие мускульной силой работающих на току. В Клочках была создана «глубинка», т.е. приёмный пункт зерна от колхозов. Зернохранилище было довольно объёмное, и колхозы сдавали зерно в своем селе, но не все, часть его возили на элеватор в Шелаболиху, что было гораздо труднее, т.к. расстояние от токов колхозов составляла 25-30 км. Да и с выгрузкой зерна там было гораздо тяжелее.
    Заведующим глубинного пункта в годы войны и в послевоенное время был Бакушкин Иван Дмитриевич, которого в 1940 году сменил Шутов Иван Кириллович.
    План хлебозаготовок (госпоставки, натурплату МТС) колхозы не выполняли. Авансирование колхозников проводилось осенью, аванс выдавался из расчета 15% сданного или зачтенного зерна. По этому вопросу твердой ясности не было, настаивали, что аванс нужно производить от 15% сданного зерна, а уполномоченные – в зависимости от зачтенного зерна. На этой почве происходили конфликты. Например, в колхозе «Знамя Труда» была составлена ведомость на выдачу аванса колхозникам по 300 г на трудодень из расчета сданного зерна, и зерно это было выдано колхозникам. Уполномоченный РК ВКП/б/ Созиков В.П. эту выдачу нашел неправильной. Дело приняло довольно сложный оборот. Председатель колхоза Тишков А.Д. и счетовод   Мысин С.И. были вызваны на бюро РК ВКП/б/. Тишкову А.Д., как только начинающему председателю /он проработал на этой должности к этому времени около года/ вынесли предупреждение, Мысину С.И. /он работал счетоводом уже 5 лет/, как знакомому с этим вопросом должностному лицу, опытному счетоводу – строгий выговор с предупреждением, и обязали их вместе с председателем ревкомиссии Чугунцовым Григорием Васильевичем и кладовщиком Болеловым Григорием Демидовичем собрать излишки выданного зерна в трехдневный срок. Из этой затеи, конечно, ничего не вышло. Собрать зерно не смогли. Да потом пришло распоряжение от краевых организаций, где черным по белому было написано «выдача аванса от сданного зерна», но нервы такой шумихой у главных специалистов и у участников события были потрепаны изрядно, т.к. в конфликт могли вмешаться прокуратура и завести уголовное дело.
    После такого разъяснения краевых органов дело было опущено на тормозах, участники его отделались «легким испугом».
    В конце года проводился окончательный расчет. Денег на трудодни не выдавали, на колхозных счетах в Госбанке их не было, т.к. брались на нужды хозяйства долгосрочные и краткосрочные ссуды, которые погашались банком деньгами за сданную продукцию полеводства колхозами. В конце года, если и оставались деньги, то только на счете капиталовложения, куда отчислялось 15-20% дохода, но они не подлежали распределению на трудодни. Что же касается текущего счета, то практически на нем денег не было, ибо цены на продукцию с/хозяйства, сдаваемую государству, были низкие, они не покрывали расходов, которые несли колхозы на выращивание зерна и других культур. Очень низкие гос.цены были и на продукцию животноводства /мясо, молоко, шерсть/. Так что колхозники практически денег на трудодни не получали.
    Что касается зерна, то выдача его ограничивалась двумя, иногда (редко правда) тремя авансами в течение уборки урожая. В общем итоге в первые послевоенные годы колхозники получали в среднем по 300 г зерна на трудодень, в отдельные урожайные годы (а их было мало) по 500-600 г. В конце года на трудодни выдавать было нечего. Отдельные колхозники, учитывая общественное питание во время полевых работ, оставались должниками колхоза. А план хлебосдачи не выполнялся. Краевые руководители требовали усиления темпов сдачи от районных, районные – от сельских Советов, последние от руководителей колхозов. Где брать зерно, чтобы выполнить план? И вот поступала команда- сдавать семенное зерно. Хорошо, если его принимали на глубинке, тогда весной легче его в виде семенной ссуды взять обратно в колхозы. Но этой сдачей семян несколько поднимались проценты сдачи хлеба государству, и районное начальство могло отчитаться о проделанной работе.
    Такого положение дел было непосредственно в колхозах сельского Совета.
    Политическая жизнь в селе направлялась партийной организацией. Она значительно увеличила свои ряды за счет демобилизованных воинов-фронтовиков. Секретарем партийной организации в 1945-1946 годах был избран Мысин Иван Иванович. В 1947 году его сменил Карпов Сильверст Савельевич, вновь назначенный директором семилетней школы, который работал секретарем партийной организации до июля месяца 1949 года. Главная задача, которая стояла перед парторганизацией - это сделать перелом в развитии сельского хозяйства, добиться устойчивых высоких урожаев в полеводстве, повысить продуктивность в животноводстве.
    На решающих участках колхозного производства руководителями колхозов, бригад были члены ВКП/б/. Значительная часть коммунистов работали трактористами, комбайнерами, руководителями тракторных отрядов. Коммунисты работали также в животноводстве, рядовыми колхозниками в полеводческих бригадах. Своим трудом они показывали пример остальной массе колхозников, и не их вина, а беда, что дела в колхозе выправлялись медленно. Необходимы были какие-то новые импульсы, какие-то новые формы организации труда в сельском хозяйстве, экономические реформы, чтобы вывести село, сельское хозяйство в целом из того кризисного состояния, в котором оно находилось. А это можно было сделать только сверху, со стороны центральных органов власти.
    Большая политическая работа проводилась агитаторами, которыми были в основном учителя, комсомольцы-активисты, счетоводы. Агитаторы выпускали на бригадных полевых стенах «Боевые листки», «Молнии», где во время сезонных работ отмечались хорошо работающие колхозники, выполнение и перевыполнение норм выработки, критиковались нерадивые, лентяи, рвачи. Агитатор во время обеда на полевом стане знакомил колхозников с новостями жизни внутри страны, с внешнеполитическими событиями по центральным газетам, газете «Алтайская правда», с событиями жизни района по газете «Ребрихинский колхозник», так в те годы называлась газета «Знамя Труда».
    Большими политическими событиями были выборы депутатов в Верховный Совет СССР /1946 год/, выборы в Верховные Советы союзных и автономных республик /1947 год/, выборы в местные Советы депутатов трудящихся /1948 год/. Во время подготовки к выборам проводилась большая политическая работа. Агитаторы по десятидворкам, по месту работы знакомили избирателей с биографиями кандидатов в депутаты, с положением дел в стране, крае, районе, с внешнеполитическими новостями. Красной нитью в этих беседах проводилась мысль о необходимости быстрейшего восстановления хозяйства, о личном вкладе каждого в общественное дело.
    Кандидатом в депутаты в Верховный Совет СССР по Ребрихинскому избирательному округу был выдвинут председатель колхоза им. Молотова Шипуновского района Федор Митрофанович Гринько /сейчас этот колхоз носит его имя/. Выборы проходили зимой. На встречу с избирателями в Клочковский избирательный участок Ф.М.Гринько приехал в кошевке, запряжено в неё было пара хороших лошадей. Машин тогда было мало, и даже кандидат в депутаты высшего органа власти по избирательному округу ездил на лошадях. Народу в сельском клубе собралось очень много, мест не хватало, поэтому люди стояли вдоль стен, в проходах. Избиратели горячо приветствовали своего кандидата. И.Ф. Пантелеев – доверенное лицо по выборам кандидата – рассказал биографию Ф.М.Гринько, призвал всех избирателей отдать свои голоса за Гринько. Были выступление других избирателей Ф.М.Гринько в своем выступлении поблагодарил избирателей за оказанную ему честь, заверил, что постарается оправдать доверие. Большая часть его выступления была посвящена вопросу восстановления народного хозяйства, развитию колхозов, обеспеченности колхозников всем необходимым. ОН сказал, что сейчас трудно, но в годы войны было ещё труднее, необходимо приложить все, чтобы колхозы постепенно набирали силу, правильно использовали все имеющие ресурсы, колхозники по-настоящему трудились в общественном хозяйстве, подъём общественного производства считали своим первым долгом и тогда обязательно придет успех на производстве и достаток в каждый колхозный двор.
После Собрания Ф.М. Гринько беседовал с руководителями колхозов, с активом села, давал практические советы по ведению хозяйства в колхозах; к его советам внимательно прислушивались, ибо колхоз, которым он руководил, был одним из передовых в Алтайском крае.
    Ф.М.Гринько единогласно был избран депутатом Верховного Совета СССР по Ребрихинскому избирательному округу.
    Аналогичным образом в следующем, 1947 году, проходили выборы в Верховный Совет РСФСР, в 1948 году – выборы в местные Советы депутатов трудящихся. Каждые выборы были большими всенародными праздниками. Пусть в это время жители села были плохо одеты и обуты, в домах колхозников не было еще всего необходимого, но вера в то, что трудности будут преодолены, что советский народ одержал победу над сильнейшим и злейшим врагом человечества- германским фашизмом, что силы народа неисчислимы, - все это вселяло уверенность в светлое будущее, которое обязательно будет построено трудом самого народа.
    Крупной политической компанией была подписка на Государственные займы. Каждому колхозу доводилось задание, сколько человек подписать, на какую сумму. Цифры для подписки на заем были высокими, но они обсуждению не подлежали. Добровольность подписки очень часто нарушалась. Применялся нажим на подписчиков в самой неприкрытой форме,- колхозник не отпускался из конторы колхоза до тех пор, пока он не подпишется на нужную сумму. Часть денег нужно было вносить наличными, а где же их взять? Комиссии, работавшие по подписки на заем в колхозах, работали с раннего утра до поздней ночи. Измотанный, и дерганный подписчик, который упирался в течение 2-3 часов, в конце концов подписывался на нужную сумму. Взнос наличными составлял пятую, десятую, реже третью часть подписки, эти деньги подписчик обычно сразу брал с собой, вносил её и, облегченно вздохнув, уходил домой до следующего вызова в комиссию, а комиссия принималась обрабатывать следующего, и так неделю или две подряд. А потом в течение всего года подписанная сумма собиралась, и колхознику выдавалась облигации займа, которые погашались в очень незначительном количестве.
    Аналогичная работа проводилась и по подписке на денежно-вещевые лотереи. Где брались деньги для уплаты подписки на займы и денежно-вещевые лотереи? В основном из доходов от подсобного хозяйства. Выручал картофель, который выращивался на огородах, овцы, бычки, мясо которых продавалось на рынке в г. Барнауле. Картофель обычно продавали весной. Часть колхозники отвозили на его конной тяге в г.Барнаул, часть на наёмных автомашинах. Село стоит на тракте в г.Барнаул, и отдельные шоферы довольно удачно работали «на левака», брали за погруженный куль (мешок) 5 рублей и доставляли его на рынок в город. Так же на рынок в город доставлялось мясо. После продажи продукта появлялись деньги, которыми нужно было рассчитаться по сельхозналогу по страховым платежам, по Госзаймам и по денежно-вещевой лотерее. На эти же деньги надо было купить какую-то одежонку (фуфайку, обувь (хотя бы кирзовые сапоги), шапку, бельё). О пальто в то время не думали, это была роскошь, мало кто носил пальто, разве только учитель.
    Колхозник должен был сдать и натуральный налог со своего подсобного хозяйства: 220 л. молока установленной жирности, 40 кг мяса, 3-4 кг. шерсти, 100 яиц и 1,5 овчины. И все это колхозниками в основном выполнялось.
Как уже говорилось, хлеба на трудодни выдавалось мало, муку для выпечки хлеба наполовину и более разбавляли картофелем, чистого хлеба в большинстве колхозных семьях не ели. Картофель-второй хлеб выручал колхозника так же, как в годы войны. Мясо продавалось на рынке, а что оставалось в доме, потреблялось только по праздничным дням. Зимней одеждой были полушубки, шубы, сшитые из овчин. Были на селе мастера, которые выделывали овчины, /дубили их/, после красили в черный цвет, и портные шили полушубки и женские шубки. Пимокаты на дому катали пимы /валенки/, в них и ходили зимой. В более теплое время ходили в фуфайках и кирзовых сапогах. В дальнейшем появились хромовые сапоги, как мужские, так и женские. Молодежь очень любила щеголять в таких сапогах, туфлей, особенно мужских /их называли штиблеты, носили очень мало, в деревне их почти не знали. В моде были именно сапоги. Что касается девушек, то они уже стали носить модные туфли, заменив ими хромовые сапожки.
    Очагом культуры на селе был клуб. Его после окончания войны подремонтировали, стали работать кружки: хоровой, драматический. Учителя, молодежь из колхозников готовили и ставили концерты. Своей киноустановки ещё не было. Приезжала кинопередвижка из Ребрихи и показывала фильмы. В дальнейшем, уже 50-е годы была установлена киноаппаратура, к клубу пристроили кинобудку.
    Одно время клубом и избой-читальней заведовал Иван Иванович Загороднев, демобилизованный из Армии фронтовик. Он старался сделать всё возможное, чтобы клуб был настоящим очагом культуры. И кое-чего добился. В клубе стало более уютно, появилась мебель. В дальнейшем работа клуба совершенствовалась – после кино и концерта устраивали игры, танцы. Штатного музыканта в клубе не было, но в селе появились баяны, аккордеоны, привезенные фронтовиками из Германии. На каждой большой улице села было место, где собиралась молодежь. Здесь под музыку гармошки плясали «товарочку». «Товарочка» была неотъемлемой частью досуга молодежи. Исполняя её, девушки как бы изливали свою душу, любовь к своему избраннику, корили его за измену, выражали своё признание к сопернице. Эти частушки переходили из поколение в поколение, добавлялись новыми, созданными самими исполнительницами.
    Продолжала работать библиотека. Количество книг в ней значительно увеличилось, но читательского спроса она удовлетворить не могла. Старые книги довоенного выпуска поистрепались, пришли в негодность, а новых книг поступало недостаточно. Так что книги любителям чтения приходилось доставать со стороны, где можно: покупать в магазинах, брать у новых учителей. Книгу в селе очень любили не только школьники, но и воины, пришедшие с фронта, и девушки, и более взрослые люди с удовольствием читали интересную книгу.

На главную Далее

Создать бесплатный сайт с uCoz